В последнее время турецкое руководство кардинально изменило политику в отношении соседних стран: она начала строить свои отношения с соседями в рамках более широкой перспективы. Такая внешняя политика не могла сказаться на внутренней и способствовала проведению в стране внутриполитических инициатив. Цель вполне оправданная - Анкара путем осуществления тактических задач "демократического прорыва" внутри страны старается улучшить позиции Турции на международной арене.
Это означает, что Турция приобретает не только доверие со стороны ближневосточных стран, особенно Ирака, Ирана, Сирии, но и более уверенные позиции в диалоге с Европейским Союзом.
28 июля состоялся визит главы МИД Германии Гиде Вестервелле в Турцию. В Стамбуле немецкий министр провел переговоры турецким коллегой Ахмедом Давутоглу, в ходе которого были обсуждены вопросы, касающиеся турецко-германских отношений, процесс полноправного членства Турции в ЕС, а также вопросы по Кипру.
Кроме того, главными темами на встрече являлись развитие событий по ядерной программе Ирана, турецко-израильских отношений, а также сотрудничество в борьбе с терроризмом.
Глава МИД Германии так же был принят премьер-министром Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом.
Между тем перед визитом в Турцию, как отмечают турецкие СМИ, Г.Вестервелле выступил с заявлениями относительно вступления Турции в ЕС. По его мнению, Турция на данный момент еще не созрела для вступления в ЕС.
«Если бы этот вопрос решался сегодня, Турцию сочли бы неготовой к вступлению в ЕС»,- отметил глава германского МИД. Тем не менее, Вестервелле подчеркнул важность того, чтобы Турция оставалась ориентированной на Европу, сообщают турецкие СМИ.
Турция, по словам министра, может оказать значительную, конструктивную помощь при разрешении конфликтов, которые происходят в Афганистане, Иране, Йемене или на Ближнем Востоке. Г.Вестервелле не стал отвечать на вопрос, считает ли он необходимым поставить возможное вхождение Турции в ЕС на общеевропейский референдум, отметив, что не хочет спекулировать на тему, которая еще нескоро может стать актуальной. Те, кто полагает, что вхождение Турции в ЕС должно произойти в ближайшее время, по мнению Вестервелле, ошибаются. «На самом деле, главное сейчас не обижать Турцию и постараться не создавать впечатления, будто мы ею не интересуемся», - заключил он.
К слову сказать, в отличии от Германии Великобритания поддерживает вступление Турции в ЕС. Об этом заявил премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон, который днем раньше до Вестервелле так же находился с официальным визитом в Анкаре.
По его словам, Турция внесла большой вклад в НАТО и обеспечивала безопасность Европы. «Поэтому очень несправедливо, что страна, на протяжении многих лет будучи союзником Европы в НАТО, не может вступить в ЕС. Турция - светская мусульманская страна, и, принимая ее в свои ряды, ЕС должен руководствоваться не религиозным фактором, а приверженностью этой страны культурным ценностям», - сказал британский премьер.
По мнению Кэмерона, противников вступления Турции в ЕС можно условно разделить на несколько групп: консерваторы, которые не могут согласиться с растущей экономической мощью Турции, и те, которые придерживаются предрассудков в отношении ислама.
«Я возьму на себя роль главного лоббиста идей о членстве Турции в ЕС и предоставлении ей высокого уровня полномочий на европейской политической арене», – заявил Кэмерон.
Итак, как видно, роль Турции в Евросоюзе разные страны, впрочем, и континенты видят по-разному. США много лет назад увидели в этом проекте исключительно положительные стороны, в то время как некоторые европейские страны до сих пор настроены скептически. К примеру, в исследовании, опубликованном в газете Le Figaro, оцениваются все «за» и «против», высказанные пятью крупнейшими странами ЕС - Францией, Италией, Великобританией, Германией и Испанией. Так, подобно соседям, довольно сдержанно оценивая успехи Турции в модернизации политико-экономических процессов, Германия критичнее остальных государств относится к социальным процессам. Она считает, что весьма проблематичной остается ситуация с соблюдением прав человека, должным образом не учитываются религиозные чувства и культурные особенности жителей нетурецкой национальности. Значительны, по мнению немецких экспертов, расхождения в гендерной теме: в Турции слишком очевидна разница между положением женщин в этой стране и других странах ЕС. Еще одним доводом «против» большинство стран «пятерки» является то, что уровень жизни и экономический рост, достигнутые в Турции, - лишь нижний порог соответствующих показателей в наименее развитых странах ЕС.
Что касается Германии, то опасения Берлина небезосновательны. Для Турции прием в ЕС означает не только дальнейшую модернизацию и встраивание в европейские структуры, но и, в условиях высокой безработицы и отсутствия перспектив для молодежи, переток трудоспособной части населения в Германию и сопредельные с нею благополучные страны. Положение с занятостью в последних, безусловно, окажется напряженным, если не катастрофическим, учитывая уже имеющиеся миллионы безработных в самой Германии. Зато Германию накроет мощная волна гастарбайтеров, наподобие первой, в начале 60-х, что, в конечном счете, обернется для Турции, во-первых, политической стабильностью, во-вторых, ощутимым ростом повышения благосостояния. Несопоставимость отслеживается на примере ежегодного дохода на душу населения. К примеру, в 2008 году он составлял в Турции 10436 долларов, в ФРГ - 30270 евро, с учетом курса доллара к евро на тот период разница почти четырехкратная.
Однако, несомненно одно: присоединение Турции к Евросоюзу поможет изменить картину современного мира на Западе и Востоке ввиду ее очевидной исключительности по ряду аспектов. Во-первых, Анкара способна влиять на конфликтные ситуации в соседних странах; во-вторых, Турция - транзитная страна в аспекте нефте- и газопотоков, и, как подсказывает практика, в контексте уменьшения энергозависимости Евросоюза от прежних поставщиков углеводородов эта роль будет усиливаться; в-третьих, Турция - ключевой военно-политический партнер Европы и США как член НАТО, что позволяет ей адекватно вести себя как в региональных ситуациях в рамках партнерства, так и автономно, будучи вполне суверенным государством; в-четвертых, государство обладает большими запасами пресной воды, что придает ему исключительное положение в регионе, который традиционно испытывает дефицит воды; в-пятых, Турция - обладатель самых крупных месторождений бора (90% мировых запасов), который является исходным сырьем для нанотехнологий, и 25% мировых запасов ртути, соединения которой используются в атомно-водородной энергетике, металлургии, химической промышленности, судостроении и медицине.
Таким образом, получается, что вроде бы Европа нуждается в Турции больше, чем думают некоторые. Ключевые слова в этом процессе - энергетическая политика и вопросы безопасности.
С другой стороны, вступление Турции в ЕС могло бы стать первым конкретным шагом к диалогу между цивилизациями, христианским и мусульманским миром. А это явилось бы эффективным рычагом противодействия новым угрозам и вызовам, прежде всего международному терроризму.
Но пока же, как видно, Анкаре предлагается довольствоваться ролью привилегированного партнера Евросоюза. Тем более, что в турецких государственных, политических и деловых кругах отдают себе отчет в том, что к конечной цели, то есть к полноправному членству в ЕС, предстоит долгий и очень сложный путь. К примеру, в процессе вступления Турции необходимо привести национальное законодательство в соответствие с общеевропейским, которое насчитывает в общей сложности 88 тысяч страниц. Кроме того, в ходе переговоров любая из 27 стран - членов ЕС может наложить вето на их проведение, если будет не удовлетворена выполнением Анкарой одной из 38 статей переговорного процесса. Так что к призывам турецкого министра о создании на Ближнем Востоке международной организации по образцу Европейского Союза нужно относиться вполне серьезно.
Тем более, что в последнее время среди западных политологов распространилось мнение о смене внешнеполитической ориентации Турции, вызванное активизацией региональной политики и некоторым охлаждением турецко-израильских отношений. Анкара в последние годы продемонстрировала, что внешняя политика Турции не однобока: тесно сотрудничая с Западом, Анкара не может забывать о Востоке, и наоборот. Турция располагает ресурсами, необходимыми для проведения активной внешней политики на обоих направлениях. Примечательно, что Турция фактически стала страной, которая сама определяет для себя внешнеполитическую повестку дня и не нуждается в том, чтобы это делал за нее кто-то другой.
Да и в самой Турции также нет однозначного отношения к требованиям, безоговорочное выполнение которых откроет для Анкары двери в ЕС. Согласно данным социологических исследований, более трети населения Турции выступают категорически против вступления страны в ЕС. Они полагают, что выполнение требований Евросоюза "размоет" сущность турецкого народа, подорвет его вековые устои и традиции. С другой стороны, в последние годы Турция уже выдвинула несколько принципиально новых предложений по развитию сотрудничества с Россией, странами Средней и Центральной Азии, Ираном и Китаем, что было особенно симптоматично на фоне усилий Анкары вступить в Европейский Союз.
Что касается Азербайджана, то, безусловно, в случае успеха Турции страна оказалась бы на границе с Евросоюзом. Оно и понятно: у двух стран прекрасные отношения, оцениваемые как стратегическое партнерство. До недавнего времени в Азербайджане верили, что вступление Турции в Евросоюз откроет двери и для Баку на пути интеграции в европейские структуры. Турция в составе ЕС, с учетом ее географической, исторической, языковой и религиозной близости к Азербайджану, могла бы сыграть главную роль в данном направлении.
И, наконец, в принципе прием Турции в ЕС возможен, но при известных обстоятельствах и в среднесрочной перспективе. Говоря о вероятных действиях Турции в ближайшем будущем, обозреватели склонны считать, что она попытается осуществить дальнейший нажим на Германию и другие страны ЕС с помощью «российского оружия», как называют в Германии нефтегазовый кран. Модель поведения России в зимних сражениях с Украиной и Беларусью за цены на сырье вполне может быть взята на вооружение Турцией: сейчас главный покупатель газа – Евросоюз, жаждущий ослабить зависимость от российских углеводородов, может попасть в турецкий капкан, поскольку окажется зависим от газопровода Nabucco. Поэтому многомиллиардный проект, который должен воплотиться в 2014 году и пройти от Кавказа до Центральной Европы в обход России, - эффективный инструмент в руках Турции, по территории которой проходит две трети трубопровода и которая намерена использовать в собственных целях 15% газопотока для внутреннего потребления и для мировой продажи. Эрдоган, манипулируя им и умело стращая, а он делает это весьма умело, способен зарабатывать крупные политические баллы в пользу Анкары и успешно решать ее проблемы с ЕС.
